Архиерейская уха под Тарусой

Давненько это было. Старшенькая наша, Лена, в тот раз отдыхала под Тарусой в летнем пионерлагере. Изучив по карте, где он находится, я предложил жене съездить навестить дочь. Супруга, большая любительница путешествий и всевозможных турпоходов, включая горные, а также водные на байдарках, с готовностью согласилась. Но при этом с улыбкой уколола: «Небось, не так по ребенку соскучился, как порыбачить захотелось». Не стал особо оправдываться — имелась в той подковырке доля правды: давно мечтал побывать на Оке, что называется, намочить в ее водах удочки.

…Дорога оказалась неблизкой, но об этом даже не заикнулись, когда, отпросив у воспитателей чадо, втроем  устроились на берегу красавицы-реки в нескольких сотнях метров от впадения в нее не менее живописной Таруски. Места там, без преувеличения будет сказано, просто сказочные. Не случайно их очень любил прекрасный писатель земли русской Константин Паустовский, который, умирая, завещал похоронить его здесь.

Отдых удался на славу, благо, и с погодой подфартило. Мы купались, загорали. И конечно, рыбачили. Я оборудовал две донки с резиновыми амортизаторами, на которые неплохо брали на червя подлещики, окуни и чуть ли не «королевские» ерши. Ох, и уха же у нас получилась к обеду — сладкая, наваристая.

Когда солнце начало палить совсем немилосердно, жена с дочерью устроились подремать в тенечке под деревьями, а я отправился на разведку новых, более перспективных мест ужения. 

Неподалеку, в районе уютного, из симпатичных домиков, поселка (как позже узнал, то были дачи известных в те времена каждому россиянину космонавтов), набрел на двух рыболовов, которые, зайдя довольно далеко в воду, ловили в проводку. И успешно. На моих глазах каждый из них вытащил по паре отменных — не менее чем по полкилограмма — язей.

Удочка поплавочная была с собой, и я решил тоже попытать счастья. Без сапог резиновых с ботфортами, как местные, а прямо босиком залез по пояс в воду и… 

Короче, ничего из моей затеи не получилось: снасть оказалась не приспособленной для ловли на довольно сильном течении. Тем более что используемая мной насадка — манка — тут явно не годилась: при частых забросах слетала.

Чтобы не расстраиваться понапрасну, выбрался на берег и стал наблюдать за местными рыболовами, продолжающими выводить крутобоких язей, а то и широченных, как тарелка, лещей.

Обратил внимание: удилища у везунчиков были оборудованы проводочными катушками и пропускными кольцами. Поплавки — высокие, типа лещевых, довольно большие. К тому же — скользящие. Чтобы быстрее доставить насадку на дно и как следует огрузить крупный поплавок, на леске устанавливалось по 4-5 свинцовых дробинок. 

Интересна была сама техника лова. Рыболов брался за леску между вторым и третьим пропускными кольцами, выбирал слабину — метра три-четыре и делал заброс из-за головы — подальше, навстречу водному потоку. Поплавок почти сразу после падения принимал вертикальное положение и равномерно сплавлялся по течению. При погружении его или, наоборот, при подъеме следовала моментальная, размашистая подсечка. Если удавалось зацепить рыбу, ее выводили, подматывая леску на катушку и используя гибкость удилища, на песчаный берег (подсаки почему-то не применялись). Если поклевка оказывалась пустой или ее не было, рыболов брался вновь за леску, выбирал слабину и делал очередной заброс. И так раз за разом.

Когда один из рыболовов выбрался на берег покурить, я  с его разрешения осмотрел уловистую удочку подетальнее. В частности, меня интересовало, какие используются крючки, насадка. Оказалось, у него крючок с коротким цевьем, № 5,5. Насадка — горох. Попросил немного распаренных зерен, чтобы уяснить, как их готовить. Тут тоже имелись нюансы. Прежде всего горох применялся нелущеный, отваривался он после предварительного отмачивания и так, чтобы его можно было насаживать с некоторым усилием.

…С каким нетерпением ждал я очередных выходных! В течение недели подготовил соответствующим образом снасть, насадку. Выехал вечерней электричкой в пятницу. Уже в сумерках был на месте. Прежде чем поставить палатку, отрегулировал работу снасти.

Только-только начало светать, а я уже сделал первый заброс. И…за несколько часов не поймал ни одной рыбки. 

Уже около восьми утра подошел знакомый по прошлому разу рыболов. Поприветствовав меня, улыбнулся:

— Через часок, не раньше начнет брать — у нее насчет распорядка дня строго.

И действительно, сразу после девяти часов — сначала коллега (он до этого и не заходил в воду), а потом и я — поймали по язю. И дело пошло. 

Когда ближе к обеду объявились жена с дочкой, у меня в садке плескался великолепный набор: шесть язей, пара весомых лещей и с дюжину крупной плотвы, которая, как показал мой собственный эксперимент, хорошо брала на пареную перловку.

Вечером на костре мы сварили уху. Да не какую-то там, а, так называемую, архиерейскую! Рецепт ее нам поведал все тот же мой новый товарищ по увлечению. Одну из составляющих блюда — грибы мои девчата насобирали в прибрежном лесочке, вместо птицы использовали кубики куриного бульона, ну а с третьим компонентом ухи — рыбой, как уже было доложено, проблем тоже не возникло. 

О вкусе сего деликатеса умолчу.

Уже выросла дочь, но маршрут на Оку, на «дачи космонавтов» не забыт. Хоть раз в году, обычно в июле-августе, выбираемся под Тарусу. Редкая поездка обходится без ухи, так полюбившейся в семье — архиерейской.