Как лейтенант на военный совет ходил

Руслан – везунчик, не иначе. Готовился ехать по распределению из Камышинского военно-строительного училища, где постигал сложную фортификационную науку, на Новую Землю, а попал в цветущий столичный город-миллионник. Минуя полковое звено с вечно рвущимися трубами отопления и забитой канализацией, получил стол и стул в КЭО штаба. В отделе все офицеры сплошь и рядом майоры и подполковники. А он один лейтенант – молодой и ранний. 

Поселили его, пока ждал супругу из Камышина и казенную квартиру, в военном санатории в предгорьях Медео. Там же, к слову, в одном из номеров до получения жилья коротал время начальник политотдела управления войск. Увидев однажды лейтенанта на автобусной остановке возле здравницы, полковник Гончаров предложил подвести молодого офицера на службу. А потом вечерами, когда не был в отъезде, стал забирать его с собой после завершения рабочего дня. Вот такая забота о людях! 

По службе ему, шустрому лейтенанту, зампотылу войск доверил одну деликатную задачу. Как сказал грозный с виду  полковник – будешь «окучивать» гостиницы. А это означало, что, скажем, прибывает из главкомата комиссия, значит, езжай, договаривайся, размещай московских проверяющих в люксы. Проводится сбор партактива, будь добр, постарайся, чтобы окна гостиничных номеров бойцов идеологического фронта выходили не на задворки казахстанской столицы, а были, непременно, с видом на главный проспект, носивший, как водится, имя пролетарского вождя. 

– Не знаю, чем расплачиваться будешь перед администраторшей, – говорил неопределенно-загадочно полковник Сызко,  сам, очевидно, понимая деликатность положения, – но на военторговский дефицит можешь рассчитывать: шоколад и шампанское для угощения милых дам всегда в твоем распоряжении. Включай обаяние, шутку и смех, а не выйдет, – сделал паузу слывший любителем женщин главный интендант, – натурой расплачивайся…

Вот так, ни больше, ни меньше. А вы тут про системы отопления и канализацию, понимаешь ли… 

Однажды в суете служебных дел Руслана ни с того ни с сего вызвал к себе на беседу начальник отдела кадров полковник Кохно. И сам же сходу признался, что находится в полной растерянности от поступившей в штаб телефонограммы. А в ней предписывалось старшего лейтенанта Ковша командировать в Москву на заседание военного совета. 

– Так просто на такие «посиделки» не вызывают, – вслух размышлял кадровик. – Стало быть, командование видит тебя на новой должности. Вот только какой, никак не могу понять… 

Опытные наставники предупредили, что на военный совет надлежит прибыть в безукоризненной, с иголочки, форме, иметь при себе все необходимое. Считай, укомплектованный тревожный чемодан. Приказ убыть к новому месту службы может последовать незамедлительно. Тем более, тогда офицеры внутренних войск периодически направлялись в качестве советников в части афганского царандоя. 

Сборы были недолги, но тщательны. Прибыв при полном параде в здание на Красноказарменной улице, Руслан доложил дежурному офицеру и стал ждать, когда его вызовут на заседание. Перед этим он прошел своеобразный кастинг на предмет уставного внешнего вида и короткий инструктаж. Пока водили по кабинетам, понял, что будут обсуждать его кандидатуру для назначения в квартирно-эксплуатационный отдел главкомата. 

Руслан и спустя три с лишним десятка лет помнит все в мельчайших подробностях: как строевым отчеканил шаг, как бодро доложил, как ощутил на себе пристальные взгляды седовласых генералов. Секретарь совета огласил короткий послужной список и характеристику, присланную из алма-атинского управления. Последовали вопросы. Руслан бойко отвечал. Все шло к тому, что сейчас, не тратя зря время, примут единогласное решение и, как говорится, делу венец.

Однако слово взял начальник политуправления генерал Гриенко, ранее служивший на Старой площади в должности инструктора административного отдела ЦК. Обратив внимание членов совета на отсутствие в служебной карьере кандидата должности полкового звена, отсутствие боевых наград, он рекомендовал с назначением повременить. 

В принципе Руслан ничего не терял, и взлететь высоко он еще не успел, чтобы больно падать, но осадок с горчинкой остался: не получилось, не срослось… Как-то так. Делать нечего, вернулся на прежнее место службы в солнечный Казахстан. А там опять кто-то из аксакалов при разговоре обмолвился, что на военный совет дважды не вызывают… Конец служебной карьере? 

Руслан не отчаивался. Продолжал бороздить степные просторы Казахстана, жаркие пески Узбекистана, куда был определен куратором-направлененцем, а именно в известный по эстрадной песне Учкудук. Там как раз полосой прошла «болезнь грязных рук», покосившая стройные ряды солдатиков в панамах. 

Из пустыни Кызылкум сходил «за речку», в горы Гиндукуша, советником по тылу в афганскую бригаду. Вернулся в Союз перед самым выводом советских войск. Следом пришла боевая награда.

В Москве, очевидно, не забыли про своего выдвиженца. Опять вызвали в главкомат и предложили должность заместителя командира полка по строительству хоть и в дальнем, но Подмосковье. Бывалые прапорщики шутили: хоть с рублем, но под Кремлем. Туда же замполитом назначили выпускника ВПА, к слову, будущего народного депутата Коровникова, и сложился между двумя новыми заместителями политико-строительный тандем. 

Закипела полковая ударная комсомольско-молодежная стройка. Вначале возвели стены новой солдатской столовой. Руслан, пользуясь старыми связями, «выписал» из прикаспийского Мангышлака ракушечник. Им облицевали здание снаружи и изнутри, что было в средней полосе России в диковинку, но оригинально и красиво. Затем взялись за полковую баню, приспособив под «чистое дело» доставшийся от прежних хозяев не использованный производственный корпус. Там же для снятия напряжения и восстановления сил оборудовали сауну и бильярдную для офицерского состава. 

Бригада «Ух» работала за двух. Отремонтировали клуб, прошлись по казармам, в штабе навели порядок, включая самое тонкое место, где обычно рвется – трубы. Только вздохнули, комдив сообщил: «Еду к вам принимать объекты!» В сверкающем белизной клубе как раз и проходило подведение итогов.

Вдруг в зал, запыхавшись от пробежки и, очевидно, волнения, влетел дежурный по части. Доложил, как следует и выдал: «Капитана Ковша срочно вызывают в штаб войск!» Руслан чуть было не подпрыгнул. Комдив, заметив некоторые движения и шепот в зале, в свойственной ему спокойной манере отдал приказ всем оставаться на своих местах. В перерыве сам связался с главкоматом, выяснил, в чем дело и распорядился вызвать к клубу служебную «Волгу»:

– Машина в вашем распоряжении, о результатах заседания военного совета доложите лично, – напутствовал генерал-майор Романов. 

«А говорили, что дважды на заседание военного совета не вызывают», – думал про себя Руслан, иногда подпрыгивая на ухабах проселочных дорог дальнего Подмосковья. 

Как был в форме «для строя» – в сапогах, портупеи, так и предстал перед дежурным офицером штаба войск.

– Так дело не пойдет! – сказал, как отрезал подполковник и уточнил. – Какой размер обуви и брюк? Да, и в парикмахерскую бегом марш, а мы пока найдем подходящие ботинки.

Через полчаса пахнущий «Шипром» капитан стоял навытяжку, как огурчик, перед грозным советом. Прошло всего два года, с тех пор, как он впервые попал в этот зал. Что здесь изменилось? Наметанным взглядом, пока зачитывали представление, успел заметить, что паркет начищен до блеска, новые бархатные шторы с зеленым отливом приглушают шум с улицы, в тон им кресла для начальников, хрустальная люстра светит по-теплому…

– Награжден государственными наградами СССР и медалями Афганского правительства, – огласил в завершении послужной список кандидата секретарь совета.

– Какие будут вопросы? Предложения? – задал вопрос главком генерал-полковник Шаталин.

Слово вновь, как и два года назад взял генерал-лейтенант Гриенко: 

– Вот видите, как вырос офицер, выполнял интернациональный долг, по праву заслужил боевые награды, проявил себя в должности заместителя командира полка, где хозспособом построены столовая, баня, другие объекты соцкультбыта. Установлен тесный контакт с местными властями, предприятиями города. Командование части и партполитаппарат с поставленной задачей справились, а капитан Ковш достоин назначения на должность старшего офицера службы тыла главкомата войск.

Вернулся Руслан на перекладных в часть, весь в поту и мыле, а там сауна «на парах» ждет, и все командование в сборе. Итоги подвели, как полагается.

На новом месте за Ковшом опять же по заведенному в штабе правилу закрепили управление, в зону ответственности которого входили Средняя Азия и Казахстан, где ранее служил офицер. Формально войсковые части, расположенные в пяти союзных республиках, подчинялись Москве, однако местные чиновники понимали, какой лакомый кусок союзного пирога им достанется при разделе имущества. И хотя Руслана, прилетавшего в командировки, по-прежнему хорошо встречали, некоторый холодок в отношениях чувствовался. В один из приездов, не нарушая субординации, офицер главкомата обратился к своему бывшему начальнику полковнику Х. 

По существовавшему тогда положению военнослужащий мог приобрести по остаточной стоимости предметы из числа списываемого, но пригодного в эксплуатации войскового имущества. Особым спросом пользовалась автотехника. В частях как раз шла инвентаризация, и такие автомобили, как, в частности, УАЗ-469, пользовались особым спросом. На таком транспортном средстве запросто можно было отправиться на охоту или рыбалку, в лес по грибы-ягоды. Тестю с Волги готовил Руслан оригинальный подарок на колесах. 

Изложив свою просьбу, майор услышал в ответ туманную формулировку: «Мне надо подумать». А через день сказал, что не может пойти на «должностной подлог». Отказал, одним словом. И без объяснения истинных причин.

Что двигало полковником, сказать сложно. Возможно, надеялся получить генеральское звание в суверенном государстве, возможно, уже превысил лимит списания техники. Понятно, что основания для такого поведения были, но они остались Руслану неизвестными.

Спустя пару лет, так и не получив генерала, Х. уволился в запас и избрал местом своего проживания один из городов юга России. При постановке в очередь на получение жилья выяснилось, что высокопоставленный офицер представил фальшивые документы, якобы подтверждавшие сдачу прежней квартиры в часть по месту службы.

Документы об этом с резолюцией российского генерала Панкратова попали для подготовки ответа в соответствующие органы подполковнику Ковшу. Тут и объявился бывший среднеазиатский шеф в Москве, пришел с бутылкой армянского коньяка в кабинет к Руслану, просил войти в положение, не оставлять на улице на старости лет… Обошлось без статьи Уголовного кодекса, но после этого, кажется, все встало на свои места. Не зря народная мудрость гласит: «Как аукнется, так и откликнется».